голосом. — Хватит!

— Прошу прощения, мистер Люк?

— Я имел в виду, что не хочу больше таких звонков.

— Как скажете. — Телефонистка была другая, не та жизнерадостная женщина, любительница телевизионных ток-шоу, но с таким же дружелюбным голосом. — Я пока не буду пропускать ваши звонки. Рада помочь. До свидания. Желаю приятно провести вечер.

Может быть, Сэмми стоило спросить нового оператора, кто ему звонил? Наверняка она с не меньшей радостью пообщалась бы с ним на эту тему. Но, пребывая в потрясенном состоянии, он не смог заставить себя заговорить с еще одним безликим и неунывающим ньюйоркцем. К тому же самый первый звонок соединяла веселая любительница телевизионных ток-шоу… Зара. Нужно рассказать все Заре. Она наверняка решит, что им делать. Точнее, что ему делать.

— Что происходит? — воскликнула она. — Я три раза пыталась тебе позвонить, а эта чертова операторша отказывалась меня с тобой соединять. Ты в порядке? Я звонила, потому что ты как-то странно разговаривал. Как будто обкурился чего-то. Смеялся, хотя ничего смешного не говорил. На тебя это не похоже. Я знаю, Нью-Йорк действует возбуждающе, но я никогда не думала, что…

— Я не в порядке, — прервал ее Сэмми. — Совсем не в порядке. — Он услышал, как надрывно прозвучал его голос. — Тогда я был в полном порядке, в полнейшем порядке, а сейчас наоборот.

Поначалу Зара никак не могла понять, что ей рассказывает Сэмми, и ему в конце концов пришлось прекратить попытки описать свое прежнее восторженное состояние. С одной стороны, она, похоже, просто не могла взять в толк, о чем он говорит, а с другой, Сэмми, ощущая чувство вины, понимал, что в немалой степени причиной его временного помешательства было то, что в нужный момент рядом с ним не оказалось Зары. Поэтому Сэмми просто согласился с тем, что, прибыв в Нью-Йорк, вел себя несколько необычно, после чего попросил ее посоветовать, как ему быть дальше.

Как только Сэмми сделал это признание, Зара заговорила более привычным голосом: отрывистым, но уверенным. Она предложила позвонить Клоде в «Порлок».

— Если честно, Сэмми, я не понимаю, почему ты не позвонил ей сразу. — Зара заметила, что если Сэмми сам не сумел этого сделать, то Клода наверняка сможет поговорить с гостиничными, телефонистами и сделать так, чтобы подобные звонки отфильтровывались.

— Может, Клода даже знакома с этой женщиной, — несмело вставил Сэмми. — У нее есть очень странные друзья.

Зара рассмеялась.

— Надеюсь, не настолько странные. — Она уже несколько успокоилась, и Сэмми, перед тем как положить трубку, не забыл поинтересоваться здоровьем ее матери, а услышав, что Тесс вылетела в Америку по делам, даже сказал, что с радостью встретился бы с нею.

Когда Джоани вошла в номер, Сэмми рассказал ей о звонках с угрозами и, увидев на ее лице жалость, испытал внутреннее удовольствие.

— Это просто ужасно, Сэмми, — пробормотала она, ее светло-карие глаза прочувствованно заблестели. — Клода в данный момент не у себя в офисе, но, если позволишь, я сама прямо сейчас поговорю с управляющим.

Сэмми было как-то странно чувствовать, что Джоани больше не привлекает его. В ее дружелюбии было даже что-то раздражающее. Возможно, под этой яркой обложкой скрывалась пустота, и Тесс была права насчет того, что все ньюйоркцы неискренние. Как бы то ни было, Сэмми был рад, когда Джоани наконец ушла, прихватив подписанные книги.

Он не предложил ей выпить, несмотря на то что она принесла ему сигнальный экземпляр воскресного литературного приложения «Нью-Йорк таймс», в списке самых продаваемых книг которого «Плачущие женщины» поднялись вверх на четыре позиции.

— Желаю приятно провести вечер, Сэмми, — мягко произнесла Джоани, когда закрывала дверь номера. — Я оставила Клоде сообщение у ее секретарши, и завтра я тебе перезвоню.

Но вечер прошел не особенно приятно. Он сделал большую глупость и заказал ужин в номер. Причиной тому было то, что его охватил какой-то глупейший страх, что звонившая ему женщина может подстерегать его где-нибудь рядом с гостиницей.

— Приятного дня, — машинально произнес официант, принесший еду на подогретом подносе, накрытом белой салфеткой, после того как Сэмми подписал чек. Сэмми готов был его задушить.

— День уже закончился. Сейчас вечер, — процедил он глухим злым голосом.

Он только что положил на счет несколько долларов чаевых. К этому времени официант, ловким привычным движением сунувший доллары в карман, уже был у двери. Он повернулся, на секунду растянул губы в улыбке и произнес:

— Да. Конечно. Спасибо, мистер Люк. Приятного дня. — Рука официанта легла на дверную ручку.

— Сейчас вечер! — вскричал Сэмми и почувствовал, как его бросило в дрожь. — Вы что, не понимаете? Вы согласны, что сейчас вечер?

Служитель гостиницы слегка оторопел, но совершенно не смутился и снова произнес:

— Да. Конечно. Вечер. До свидания. — После этого он ушел.

Сэмми налил себе виски из мини-бара. Есть ему уже не хотелось. Вид накрытой белой салфеткой тележки с ужином угнетал его, поскольку напоминал о разговоре с официантом, но ему не хватило мужества вытолкнуть тележку из своего номера в коридор. Он уже был не рад, что остался в гостинице, но вдруг сообразил, что сделал еще большую глупость, когда закрыл на ключ дверь в номер.

Поскольку Клода в тот день отсутствовала на работе, только Джоани нужно было винить в том, что гостиничные операторы не выполнили данных им указаний. Они пропустили очередной звонок неизвестной женщины примерно в десять часов, когда Сэмми смотрел по телевизору фильм с молодой Элизабет Тейлор в ожидании передачи с собственным участием, которая должна была начаться в полночь. Предполагалось, что операторы будут предварительно сообщать ему имя каждого звонящего, но этот звонок прошел напрямую.

На этот раз прощание прозвучало еще более зловеще:

— Желаю приятно умереть. Я скоро приду за тобой, Сэмми Люк.

Несмотря на изрядную порцию виски (он выпил еще одну бутылочку из мини-бара), Сэмми все еще дрожал, когда позвонил оператору, чтобы выразить свой протест:

— Я по-прежнему получаю эти звонки. Вы должны с этим что-то сделать. Вы же должны были не соединять меня.

Телефонистка (снова незнакомый голос) сильно удивилась, но отвечала очень доброжелательно, только теперь Сэмми чувствовал, что доброжелательность эта была насквозь фальшивой. Если даже ее ответ был правдивым, это означало, что она была настоящей дурой. Она даже не помнила, что за последние десять минут направляла в его номер какие-либо звонки. Сэмми не решился дать ей указание не соединять его вообще ни с кем, потому что ему могла снова позвонить Зара. Или Клода. (Где была Клода сейчас, когда он нуждался в защите от этой чокнутой феминистки?) Он был слишком подавлен, чтобы полностью отрезать себя от внешнего мира. Что посоветовала бы Зара?

Решение, возникнув, показалось очень простым. Сэмми позвонил управляющему гостиницей и пожаловался на дежурную телефонистку. Управляющий, как и телефонистка, сильно удивился, но остался вежлив:

— Угрозы, мистер Люк? Уверяю вас, в «Барраклоу» вы находитесь в полнейшей безопасности. Естественно,