Я уже собиралась попрощаться, когда она сказала:

— Послушай, не обижайся, но тебе нужно принять ванну и переодеться. — Все это она произнесла очень быстро, на одном дыхании, как будто и правда боялась меня обидеть. — Я живу недалеко, вверх по улице. Если хочешь, поехали.

— Да нет, — сказала я. — Я вам все сиденья в машине испачкаю.

— Неважно. Соглашайся.

Я и подумала: «Почему бы нет?» Пусть порадуется, она заслужила.

Она набрала горячую ванну и вылила туда чуть ли не полбутылки пахучей пены, а потом вручила мне свой шампунь и целую охапку полотенец. После этого она оставила меня одну.

Клянусь, у нее слезы выступили на глазах, когда я вышла из ванны в новой одежде.

— Кристал! — воскликнула она. — Ты теперь совсем другой человек. — Это меня вполне устраивало. — Ты сейчас похожа на мою дочь, когда она была помоложе.

И это было отлично, потому что полицейские и те гады, которые Марвина били, не искали кого-то похожего на дочь этой женщины. К тому же никто и глазом не моргнет, если увидит у такой пятьдесят фунтов. Ее дочь не превратится в старуху с кривой от постоянного ковыряния в мусорных баках спиной.

«И я тоже сделаю все, чтобы такой не стать», — подумала я.

Она напоила меня чаем, накормила картошкой с яичницей, и, когда я собралась уходить, дала мне пятерку и свой зеленый зонтик.

Мне, конечно, стыдно, что я стащила ее мыло, но от старых привычек трудно отделаться.

Она даже хотела отвезти меня куда надо на машине, но я не согласилась. Она была милой женщиной и все такое, но не думаю, что она поняла бы насчет Дон. Милые женщины такого не понимают.

Я бы, наверное, могла давать уроки о том, что делать, когда находишь человека, который хочет о тебе заботиться. И первым пунктом было бы: нельзя испытывать судьбу. Потому что, если ты испытываешь судьбу и подчиняешься их правилам, они начинают давать тебе то, что, по их (мнению, тебе нужно, а не то, что ты хочешь. Если бы моя благодетельница узнала о Дон и о том, как мы действительно живем, она бы обратилась в социальные службы. И тогда она из милой женщины превратилась бы в назойливую старую корову.

Вообще-то это я оказывала ей услугу. Я уверена, что она предпочтет быть милой женщиной, а не старой назойливой коровой.

Если кто-то и обратил на меня внимание, когда я стучалась к Дон, никто из них не догадался бы, что я весь день провела в грязной трубе. Дон тоже не догадалась.

— Боже, Кристал, — удивилась она, открыв дверь, — ты прямо какая-то школьница из богатой семьи!

Я поняла, что она имела в виду, но мне это не очень понравилось. Но мне повезло, я застала ее, когда она бездельничала: читала комиксы и слушала музыку. И теперь, когда я была чистая и нормально выглядела, она позволила мне сесть на ее диван.

— И все равно тебе надо постричься, — сказала Дон.

Она достала ножницы и маникюрный набор, мы сели на ее кровать, и она занялась моими волосами и ногтями. Дон, если бы захотела, запросто могла бы стать косметологом. Вот только у нее не хватило бы терпения окончить курсы, да и вряд ли бы ее устроили доходы косметолога — она слишком привыкла к хорошей жизни.

Это чем-то напоминало старые дни, когда мы вот так же вместе слушали диски и она возилась с моими волосами. Мне не хотелось портить эту приятную минуту, но мне нужно было спросить ее про часы.

Дело в том, что в ванной той милой женщины я еще раз заглянула в бумажник Филипа Уокер-Джоунза.

Дон, подправляя пилочкой ноготь на моем большом пальце, сказала:

— А что с моим подарком?

— Эти часы из настоящего золота.

— Я все равно не буду носить мужские часы, — сказала она. Дон иногда бывает очень привередливой.

— А где они? — спросила я.

— Хочешь забрать? Хорошенький подарок, если его надо возвращать.

Я посмотрела на нее, она посмотрела на меня. Потом она сказала:

— Хорошо, Кристал. Если тебе так хочется знать, я хочу подарить их своему парню на Рождество.

— Я их дарила тебе, а не ему.

— Мужские часы? — Она рассмеялась. — Я собиралась сделать на них гравировку, «С любовью, от Дон», но там не хватило места. Вся задняя крышка покрыта цифрами, и ювелир сказал, что, если их стереть, я потеряю слишком много золота.

Я обрадовалась, потому что почувствовала себя очень умной. Хорошая горячая пища действительно помогает думать. Озарение посетило меня, как только я доела яичницу с картошкой.

Я сказала:

— Давай поспорим, что цифр ровно двадцать пять.

— Не знаю. Их там полно было. — Она положила пилочку обратно в футляр. — Если хочешь знать, я их сдала в ломбард и купила ему настоящую золотую зажигалку.

Она отдала мне квитанцию из ломбарда.

Немного она выручила за настоящие золотые часы. Дон совсем не такая практичная, как я, и в ломбарде ее обманули. Хотя это было не так уж и важно. Во-первых, часы были не ее, а во-вторых, мне же будет дешевле их вернуть. Если я захочу это сделать.

Бедная Дон… Она так нуждается в моей заботе! Но она так не считает, поскольку думает, что о ней заботится ее парень. Она не похожа на меня. Она не хочет сама о себе заботиться. Это не ее. И если бы я рассказала ей, через что мне сегодня пришлось пройти, чтобы разобраться со своими неприятностями, она бы назвала меня дурой.

Но смотрите: я спаслась от сержанта, я оделась так, что он не узнает меня, даже если мы столкнемся на улице нос к носу. И Умный Брайан меня тоже не узнает, поэтому не наведет на меня тех гадов, которые избили Марвина. Я приняла ванну, прекрасно пообедала яичницей с картошкой. У меня теперь достаточно денег, чтобы обеспечить себе приличный ночлег на обозримое будущее. А теперь у меня были еще и часы.

Точнее, я могла вернуть их в любое время. Но пусть лучше они пока полежат в ломбарде, там им будет безопаснее. Я все еще не знала, почему были так важны те двадцать пять цифр, но не сомневалась, что рано или поздно они мне тоже пригодятся.

Я увидела, что Дон смотрит на меня.

— Кристал, спустись на землю грешную, — сказала она. — Может, ты и выглядишь как богатая школьница, но ты все равно такая же, как я.

Вот и все, что она знала.





ПИТЕР ЛОВСИ

Оса




Питер Ловси известен поклонникам детективного жанра во всем мире как создатель серии романов о сержанте Криббе и констебле Теккерее — полицейских викторианской эпохи. В другой серии романов, посвященных той же поре, в роли сыщика выступает король Эдуард VII. Параллельно с этими сериями Питер Ловси написал десятки рассказов и несколько сценариев телефильмов. Также он является лауреатом нескольких литературных премий, в том числе Золотого и Серебряного кинжалов, присуждаемых Ассоциацией писателей-криминалистов.





~ ~ ~


Шторм угас, оставив после себя лишь ветер, который сдувал пену с беспокойных волн. На берегу тут и там валялись выброшенные морем кучи зеленых водорослей. Ракушки, деревянные щепки и несколько медуз лежали там, где их оставил отлив. Как и в любое другое утро, на берегу можно было увидеть одинокую фигуру с ведром в руке. Это был Пол Моллой, и, как всегда, он был сосредоточен.

Его жена Гвинет стояла рядом с деревянными ступеньками, ведущими с берега к их дому через сад с цветущими деревьями.