каждый раз, когда с ним затевала разговор Каори… Он представлял собой типичного отаку… Будь я на его месте, я бы не относился к Каори так безразлично. Я бы всегда относился к ней, как кому-то важному и всегда бы выкладывался на полную во благо Каори… Кроме этого, эти девушки ждали Хадзиме с таким видом…разве он не низшее существо, раз так с ними обращается. Кроме того, он же убийца! Он убил не сопротивляющуюся женщину. Так, думаешь, я не прав?! Все верно, странно то, что Каори нравится такой гаденыш, как он. Он наверняка замыслил…
ФШУУХ!
— Гухах?!
Разгорячившись, Куки стал порицать Хадзиме, выдумывая свою истину, за что получил от Шидзуку по лбу еще раз. (Эти удары наносились, не с целью нанести какой-либо урон, а лишь в поучительных целях.)
«Что ты творишь?!» — выдавал взгляд Куки.
Шидзуку же это игнорировала, в изумлении глядя на него:
— Снова твои ругательства просачиваются наружу, не видишь что ли? До каких пор мне повторять, не переиначивай все на свой лад.
— Переиначивать вещи, как мне вздумается… Да быть не может, что—
— А ты разве не заметил? Куки, правда в том, что ты совершенно ничего не знаешь о Хадзиме, так? Ты совершенно ничего не знаешь о нем ни во время, когда мы еще находились в Японии, ни во время, которое мы провели в этом мире… И эти девушки в действительности выглядели счастливыми, нет, они излучали счастье, как ты этого не замечаешь? Но ты пренебрег этим фактом, высказываясь столь эгоистично… Нынешний Куки пытается выставить Хадзиме как плохого человека, неподходящего для Каори, если это не называется «выдумкой вещей для своего же удобства», то что вообще можно так называть?
— Н-но… Он и правда, убил человека.
— В тот момент и я сама подумывала ее прикончить. Но мне не хватило сил. Даже в будущем… Если подобная вещь произойдет, то я точно взмахну клинком для убийства во имя выживания и во благо дорогих мне людей. Хоть я и не знаю, смогу ли я пойти на такое, все же я узнаю это лишь когда придет время… Пока что все, чего я добилась, это лишь попытка убийства… Но будешь ли ты презирать меня, если Я стану убийцей?
Признание Шидзуку отняло дар речи у Куки. Его друг детства — Шидзуку, обладала большим чувством ответственности и справедливости чем другие, поэтому, когда он услышал, что она действительно готова была пойти на убийство, ему показалось, что она отдалилась от него. Но Куки покачал головой, разглядев в горькой улыбке Шидзуку тень беспокойства, вызванную страхом поранить человека.
Не упустив из виду ответную реакцию Куки, Шидзуку продолжила речь:
— Определенно, поражает его трансформа… Если подумать о его характере, когда мы еще проживали в Японии, не будет преувеличением сказать, что он стал другим человеком… Ну, даже так, все указывает на то, что Каори думает о нем как о «Хадзиме Нагумо» и похоже, он не целиком подвергся изменениям… Но одно ты должен помнить, он бился с этой женщиной, чтобы спасти нас и убил ее вместо нас.
— …Ты имеешь в виду, убивать это правильно?
— Я… Не могу прийти к заключению, что это правильно. Убийства это все-таки убийства… Я не смогу оправдать его, да и не хочу.
— Тогда…
— Даже после всего этого, у нас нет прав оценивать действия Нагумо-куна. Это ни чья-то ошибка, а лишь следствие нашей собственной слабости…
Говоря другими словами, если он так желал иного исхода, то ему следовала разрешить ситуацию самостоятельно, а не перекладывать ее решение на других. Все сложилось именно так, лишь из-за того, что он был недостаточно силен, поэтому и не смог добиться желаемого результата. Было ошибкой жаловаться на результат достигнутый человеком, на которого он все это взвалил.
Заметив эти мысли у себя в голове, Куки вдруг вспомнил, что он мог лишь ползать по земле, в то время как Хадзиме показывал свое превосходство.
Не в силах возразить он погрузился в гнетущую тишину. Его неудовлетворённое выражение лица, очевидно, говорило: «Но, ведь это правда, что он убил человека!» Заметив упрямство Куки, Шидзуку, предостерегающим тоном, решила поделиться своими размышлениями, относительно произошедшего с ними после прибытия в этот мир:
— Я не ненавижу столь прямолинейное чувство справедливости Куки.
— …Шидзуку.
— Однако. Я считаю, настало время тебе засомневаться в том, прав ли ты на самом деле.
— Подвергнуть сомнению мое ощущение справедливости?
— Разумеется, непоколебимость чувства справедливости необходима, чтобы доводить вещи до конца. Но вскоре оно явно повергнется искажению, если ты не усомнишься в этом и просто продолжишь идти дальше, слепо веря в него. Потому в следующий раз, когда подобное произойдет, я хочу, чтобы ты задался вопросом, действительно ли ты прав или все же тебе придётся пойти на «это», даже если ты осознаешь, что все это неправильно… Совсем не плохо, если даже после «этого» ты продолжишь мыслить в этом же ключе, хорошо?.. Честно скажу, в этом мире сложно жить полагаясь лишь на прямолинейную справедливость. Придя в этот мир, я срезала жизни словно колосья пшеницы, пускай эти жизни и принадлежали демоническим зверям… В общем, я пришла к такому мнению.
Осознав, что он, все это время, полностью игнорировал тот факт, что Шидзуку задумывалась об этом каждый раз, как убивала демона – Куки выпучил глаза.
— Куки. Ты не всегда прав и даже если тебе так кажется. Ты не должен упускать из виду, что твоя «правота» может привести к летальному исходу. Но ты, искажаешь факты в свою собственную пользу не из-за твоего чувства «справедливости», ты делаешь это из ревности.
— Н-нет, что бы я и ревновал…
— Ты ведь понимаешь что это совсем не круто, пытаться сейчас придумать отговорки, дабы провести меня, так?
— …
Куки вновь опустил свой взгляд, всматриваясь в отражение луны на поверхности воды. Но темные мысли, наполнявшие его мгновение назад, ослабли и, по всей видимости, он о чем-то глубоко призадумался. Как бы там ни было, он избежал попадания в бесконечный цикл ненависти, заметив это, Шидзуку облегченно вздохнула.
И понимая, что сейчас ему нужно побыть одному, Шидзуку отошла от перил моста и попыталась тихо покинуть это место. Тогда позади, уже развернувшейся прочь Шидзуку, послышалось бормотание Куки:
— Шидзуку…ты ведь никуда не уйдешь, верно?
— …Чего это ты вдруг?
— …Прошу, не уходи, Шидзуку.
— …
Слова Куки были наполнены мольбой. Фраза вызвавшая бы у студенток в Японии и запавших на него девушек Королевства возгласы: «кия, кия». Вызвала на лице Шидзуку лишь изумление. Он мог потерять себя из-за чувства утраты, наполнившего его из-за ухода Каори… Шидзуку посмотрела через плечо, в сторону расплывчатой луны. Луны, застывшей на поверхности воды, которую недавно так пристально разглядывал Куки.
— По крайней мере, я не «луна»… Я не оставлю мужчину, нуждающегося во мне.
После сказанного, Шидзуку покинула мост. После того как она его оставила, Куки еще какое-то время смотрел на переулок в котором растворилась Шидзуку, после он вновь посмотрел на отраженную на водной глади луну и наконец понял значение ее слов.
— …Понятно…