себя я услышала мужские голоса.
— Этот парень, он серьёзно заснул… чем только он думает?
—Спать во время вступительной церемонии, и недавно уже же доставалось кое-кому на орехи, хватает же ему храбрости.
По-видимому, кто-то задремал в такой ситуации. Я… Я немного встревожена, и оборачиваюсь. На глаза бросаются двое школьников, один из которых трясёт рядом стоящего за плечо. Взгляд того закружился, а сам он принялся извиняться, глупо хихикая. Глаза мальчика завращались по кругу, ещё и ещё… Так человеческие глаза могут и так вращаться.
Я проявляю толику уважения к нему, но что насчёт мальчика, что получил на орешки? Я вопросительно поворачиваю голову и…
— !
Я услышала, как мое сердце вырывается из груди.
Скрещенные руки, сидит как приклеенный, глаза закрыты, под ними мешки.
… Это он.
Мои глаза впились в спящего мальчика. Этот целый год, я только и ждала, чтобы вновь свидеться с ним. Встретиться с ним, поговорить с ним.
А, моё сердце так раздражает. Стучит так гулко в ушах, как барабан. Голос Куки-куна пропадает. Мое поле видимости, это белоснежное, безграничное пространство, разделяющее меня и его. Звук прошёл, люди растворились в этот тихом, уединённом, белом мирке, только он и я. Только мы вдвоем.
— Каори. Каори! Ау!
— Ай-ай!
Мой белый мир разбивается на тысячи кусочков, и звук возвращается, атмосфера уединения уплывает. Речь Куки-куна подошла к концу. Снова вижу волнение девушек. И Шидзуночка трясёт меня за плечо, из-за чего моя видимость запрыгала как зайчик.
— Эй, развернись! Учитель косится сюда! А мальчики перед тобой придерживают носы во избежание!
— А, ах, да.
С неохотой, я поворачиваюсь в нужную сторону. Похоже, что мальчики позади меня действительно зажали носы… Всё, как и сказала Шидзуночка. А учитель все еще глазеет…
— Что, во имя всего святого, с тобой не так?
Я жду, пока учитель не отвернется от меня, и даю ответ Шидзуночке, кто не в меру разволновалась. Моя рука на моей груди. Голос мой дребезжит. В моём сердце больше шума, чем во всём мире вокруг вместе взятом.
— З-знаешь, это «Он». Он. Это он, Шидзуночка.
— Хмм? Э… да быть не может? Где «Он»? Где?!
— Позади нас… позади на два ряда. Спящая личность.
Шидзуночка разворачивается, а я в этот момент уверена, что у мальчика позади нас потекла кровь из носа.
— Я что, вызываю у неё интерес?! — произносит он, скрестив руки и пытаясь сохранить хладнокровие на лице. С кровью из носа. Мальчик возле него смотрит на потерпевшего с жалостью.
Наконец, Шидзуночка примечает «его».
— Тот спящий, что даже на сантиметр не шелохнется во всём этом шуме, это тот «он», о котором ты говоришь?
— Д-да. Что мне делать, Шидзуночка? Мы же в одном классе, да? Я не ошибаюсь, нет? А-а-а, что мне делать, Шидзунушка?
Голова заходила ходуном, миниатюрная Каори в моей голове, несомненно, устроила бунт и сейчас суетливо мечется туда-сюда, схватившись руками за голову. Чудеса, да и только, да? Личность, что я целый год не могла отыскать, с завтрашнего дня будет учиться со мной в одном классе. Этот мир так затейлив, но так прекрасен!
Во мне зарождается чувство, за которое я никак не могу ухватиться. Шидзуночка хватает меня за руку и резко дёргает, чтобы привести в чувство. Рютаро-кун не слышит, о чем мы разговариваем, ведь мы тише воды, ниже травы, но у него закрадываются смутные подозрения. Окружающие люди, как и учитель, все они поглядывают на нас.
Но моя головушка уже на небесах.
Видя мое состояние, Шидзуночка ухмыляется и хлопает меня по голове, дабы унять мой трепет внутри.
— Как это замечательно, а, Каори? Тебе всего-то и надо, что пойти с ним на свиданку… в смысле, стать ему хорошим другом. Тебе отдается целых три школьных года для этого: болтай с ним, сколько твоей душеньке угодно, проводи с ним время, создай море счастливых воспоминаний и найди свое счастье, как бы эгоистично это не звучало.
После услаждающих слов Шидзуночки ураган моих мыслей улёгся также резко, как возник.
И мое воображение заиграло новыми красками.
Представила, как иду с ним в школу ранним утром. Что он съел на завтрак? Закончил ли он домашнее задание? Говорить о всякой всячине, прогуливаясь в прохладном утреннем ветерке. Он выглядит спокойно, так что сомневаюсь, что его одежда или волосы будут растрёпаны. Ещё проверю.
Когда начнется школа, мы сможем вместе отдыхать и совместно наслаждаться едой, и может, я сама ему буду готовить… После школы, мы прошвырнемся по городу, да, это идея. Если с ним, да каждый день, то прогулка до ближайшего кафе будет незаметно облегчать мой кошелек, а, если мы такое частенько будем предпринимать, то нас по ошибке примут за парочку.
Каникулы, школа, не могу дождаться.
Просто проигрывая эти сцены в уме, я чувствую, как счастье разливается по моему телу теплой волной. Моя жизнь в старшей школе, эти три года, они обязательно будут восхитительными, в самом деле восхитительными!
Э, но есть проблемка.
— Что мне делать, Шидзуночка! Я не знаю, как правильно поприветствовать его родителей!!!
— О чем это ты вообще?! Откуда только взялись эти фантазии?! Нет, я могу догадаться, но как же всё зашло так далеко! Ты выходишь замуж что ли? Просчитала всё на десять лет вперёд? Ха, быть не может. Нет, Каори, нет. Ты пока ещё не доросла до такого!
Шидзуночка опять заговорила о чём-то странном.
— Шидзуночка, я всего лишь желаю знать, как поздороваться с ними, чтобы они не возненавидели меня, когда пойду в гости к нему как друг…
— ?!
— Ши, Шидзуночка!
— ?!
Ах, Шидзуночка сжалась на стуле. Её ушки медленно алеют. Ах, она обернула свой конский хвостик вокруг своего лица. Ох, это в каком-то роде даже удобно.
— Эй, вы двое, ну что такое, о чем вы там шепчетесь? — зовёт нас Рютаро округляя глаза, целиком и полностью в шоке.
Осмотревшись, я замечаю учителя с «доброй» улыбочкой.
Походу дела, моя жизнь в старшей школе начнётся с нелестных комментариев преподавателя.
***
Чуть больше года спустя.
Я…я провожу много времени с ним — Хадзиме Нагумо-куном.
Но реальность отличается от того, что я себе напридумывала. Хадзиме-кун, он так называемый отаку. Он проводит много времени за играми у себя дома, а не общаясь с людьми. Видимся мы не так уж часто.
Он не заходит, а скорее заползает в класс как сомнамбула, и вскоре уплывает в мир сновидений. А после школы он выскальзывает из класса как рыба из рук, возвращаясь обратно в воду.
Перефразируя мои скомканные мысли, если бы я и дожидалась его в его школе, как прежде надеялась, то он бы успевал вернуться домой раньше, чем я приходила бы к нужному месту по окончанию моих занятий.
И всё же, пока у меня есть шанс, я буду идти напролом столько, сколько потребуется, даже ради простых, пустых, обычных бесед… Возможно, неправильно будет называть его близким одноклассником, тем более другом.
Ведь когда Хадзиме заговаривает со мной, его лицо каменеет, глаза мечутся во всё стороны… и полагаю, ему хочется побыстрее закончить разговор… Когда он ведёт со мной беседу,