и болезненными последствиями. Напряжённо, но взбудоражено, они наблюдали как Каори наносила последний штрих в тетраграмму.

«Тетраграмматон». — со всё еще прикрытыми глазами Каори выставила молочно-белый посох над водой.

Прошло мгновение и наконечник осветился бледно-лиловым. Орб света пустился вдоль её посоха, вскоре разрезая кромку воды и плавно опускаясь в центр оазиса. Оазис целиком окрасился бледно-лиловым, сияя им. Сотканные из света частицы поднялись из воды, заплясали по воздуху, и так же непредсказуемо исчезли в нём. Выглядело происходящее так, как если бы все зло этого мира искупило грехи и перешло на тот свет, в небеса.

С пристальным вниманием, люди не смыкали глаз перед разворачивающимися событиями, зрелище их захватило так, что сперло дыхание. В конце концов, заклинание погасло и свет исчез без остатка. Потянулась тишина, на какое-то время вся жизнь встала, только последние источники света угасали на ветру.

Хадзиме, поддерживая полностью выжатую Каори, кивком дал знак Ланцви. Тот вновь пришел в себя и велел подданным проверить воду. Они поспешно сплели оценивающие чары. Покончив с ними, те повернулись к Ланцви с неверием в глазах. После краткой паузы, волшебники во всеуслышание констатировали.

— Едких следов не найдено.

— Уверены?

В этот раз мужчины убежденно заверили:

— Оазис чист! Чист как стеклышко, как наш прежний оазис! Вне всяких сомнений, скверна обошла его стороной!

Все как один воспрянули духом. Сплоченно как никогда, служащие побросали всё что только держали в руках и в приступе счастья принялись обниматься и восторгаться. Ланцви вдохнул побольше воздуха, воззрился на небеса, прикрывая очи.

— Теперь осталось лишь расчистить почву. Герцог, вы уже успели выбросить зараженный урожай?

— Никак нет, его мы собрали в одну кучу, даже не хватило времени переработать остатки как следует, как и не нашлось доступных для этого людей. Неужто вы… планируете и их очистить?

— Если Тио с Юи согласятся помочь, то нам это наверняка удастся. Что скажете, вы двое?

— Хм-м-м, раз плюнуть.

— Вот и славно. Это ведь было бы такой потерей, позволить той пище, которую вы так усердно возделывали и взращивали сгнить почём зря. Позвольте нам подсобить в этом нелёгком деле.

Ланцви им всем низко поклонился. В конце концов, они не только спасли оазис, но ещё и собирались спасти прилегающую почву вместе со всеми посевами. Не пристало герцогу склонять голову перед гостями, только это был единственный способ отблагодарить их с достоинством, что вспомнился ему в этот миг. Настолько он обожал свой город и его жителей.

Хадзиме с девчушками с почтением приняли его благодарность и прошли к сельскохозяйственному району.

Тогда-то Хадзиме встал как вкопанный и обернулся. Благодаря задейственному дальновидению в его поле зрения попалась группа людей, развязной походкой идущая навстречу им. Они явно нарывались на бой. Разодетые в разнообразные униформы, совсем не похожие на солдатские из Анкади. Насколько он мог судить, личности эти были рыцарями храма, а их миссия — охранять церковь этого города.

Незнакомцы окружили Хадзиме и его спутников, сформировав перед ними полусферу. Пожилых лет мужчина в пышных цветастых одеяниях выступил из их рядов.

Почуяв враждебность во взглядах рыцарей, Ланцви мигом встал между ними и Хадзом.

— Лорд Зенген… Отойдите в сторону, мы вас просим. Эти люди представляют угрозу.

— Что всё это значит, епископ Форбин? Про что вы это говорите, какую угрозу? Эти добродетели спасли моё королевство уже дважды. Они герои. Я не позволю кому бы то ни было так с ними обращаться.

Епископ Форбин лишь фыркнул на его всплеск.

— Ах, герои? Следите за языком, герцог. Святая церковь объявила их еретиками, то есть вне закона. Вы укрываете их на свой страх и риск.

— Еретики…потрудитесь объясниться о чём это вы? Нелепости какие, всё это чушь на пустом месте! — Ланцви отрывисто вобрал побольше кислорода в лёгкие. Как и большинство других жителей, он считал себя верным последователем Эхита. Именно из-за этого он знал, что такое клеймо еретика, и просто не верил своим ушам, что спасители его города оказались среди тех пропащих душ.

— Разумеется, вы ведь всего не знаете. Единогласное решение было вынесено только этим утром. И каково же наше удивление, представьте себе, когда они притопали обратно в наши руки… Хе-хе-хе, какое чудесное совпадение, не так ли? Словно Эхит лично преподнёс их нам на заклание в знак нашего с вами покровительства. Уж если это не знак свыше, то что же тогда, скажите на милость? Его воля с самого начала назначила меня быть вершителем судеб этих покаянных грешников. Когда же я принесу его сиятельству первосвященнику их головы, то как же я продвинусь вверх, как продвинусь… — его последние слова были сказаны на такой высокой ноте, что Ланцви вообще ни черта не услышал. Главное, однако, уловил: Факт в том, что Хадзиме отныне еретик. Ланцви повернулся к своим спасителям. И Хадзиме, говоря совсем уж откровенно, ничуть не изменился в лице при таком повороте. Пожав плечами, он как бы всем видом красноречиво намекал, что такой сценарий — самый предсказуемый сценарий. Столкнувшись с взором Ланцви, он молча давал понять глазами: «Как поступишь?»

Ланцви от этого насупился, и прежде, чем он успел слово молвить, Форбин не преминул с едкой ухмылкой подлить масла в огонь.

— А теперь, прошу меря простить, мне тут ещё еретиков сжигать, видите ли. Слышал я, что ты довольно могуч, только выстоишь ли ты против сотни отборных рыцарей храма? Итак, герцог Зенген, уйдите с моего пути подобру-поздорову. Вы же не поступите так опрометчиво, что пойдёте против Святой Церкви и её сыновей?

Ланцви прикрыл глаза. Основываясь на нраве Хадзиме и его странных способностях, ему было несложно раскусить почему церковь заклеймила его еретиком. Не могли они позволить кому-то столь могущественному быть в живых, как пить дать, не могли, не подчинив прежде своей воле.

Впрочем, при одной только мысли насколько всесильный Хадзиме и его отряд, Ланцви понимал, что проще повеситься, чем идти на такой рожон. Людей они сотрут в порошок раньше, чем по их души доберутся демоны, епископ, знамо, совсем из ума выжил? От подобной декларации несло махинациями политического характера, не иначе.

Вне зависимости от причин, Хадзиме первоначально являлся спасителем Анкади. Он и его компаньоны исцелили его придворных, дали им чудо воды, изничтожили притаившегося в глубинах оазиса чудище, а теперь ещё и пришли их земли облагородить.

Только пару мгновений назад он ломал голову, как бы их заслуженно отблагодарить. Ланцви приподнял веки и загадочно ощерился на Форбина. Отличный шанс расставить все точки над и. Заодно отскрести грязь от запятнанной репутации. Он остро вгрызся в бишопа глазами, которого начинало порядком доставать, что тот его как бы не замечает, а Ланцви вконец почти по-царски качнул головой.

— И не подумаю.

— Мне кажется я ослышался, повтори-ка? — Форбин так ошалел от услышанного, что глаза выкатились из орбит, что переспевшие