слона – решил Хадзиме и вернулся к поеданию чего-то вкусного. Юи к нему присоединилась.

Одноклассники все бродили и слонялись и кружились в нерешительности. Кто-то излучал любопытство, кто-то тупо не знал, как лучше подойти к Хадзиме и его компании, остальные чувствовали себя не в своей тарелке при их присутствии.

Они украдкой поглядывали на него, пока наслаждались едой. Все ученики к этому моменту уже осознавали, что он не имеет ни малейшего интереса в них, как и не видит в них одноклассников, поэтому топтались на месте, не решаясь заговорить. Айко бросала в его сторону те же взгляды, но уже по совсем иной причине.

-А, Шидзуночка! Айда к нам!

-А мне правда можно присесть с вами, ребята?

-Да, конечно.

Хадзиме еще был не уверен, привыкнет ли он когда-нибудь к мрачному лицу Ноинт, ныне так радужно улыбающейся. Шидзуку однако была не против, и нашла местечко, чтобы присесть рядом с Каори.

Остальные ученики еще с трудом переваривали, что Каори была перерождена в другом теле, но эта отличительная улыбка так ее напоминала, что им пришлось признать, что это действительно она, Каори.

Даже в теле Ноинт, улыбка Каори обладала силой растапливать сердца и расслаблять атмосферу в комнате. В отличие от того раза, когда все свыклись с мыслей о смерти Хадзиме, временная смерть Каори сказалась на них куда меньше эмоционально.

Куки сел рядом с Шидзуку, а Судзу с Айко уселись напротив них. Это ставило Айко прямо подле Юи.

Остальные одноклассники расселись кто куда по разным сторонам отряда Хадзиме. Судзу чувствовала пошаливание нервов в присутствии Юи. Когда она впервые уселась неподалеку, она выжала из себя несколько пространных словечек.

-П-прошу прощения, что прерываю вашу трапезу, мадам…

Юи свернула головушку набок, не совсем врубаясь, чего это Судзу назвала ее пышно «мадам».

В тот миг, как уселись Куки и остальные, дворцовая прислуга вынесла новую порцию еды для них. Те же вкуснейшие деликатесы, что недавно они подали на стол Хадзиме.

Когда все принялись уминать за обе щеки кушанье, глаза Айко случайно встретились с глазами Хадзиме. Она окрасилась пунцовым и отвернулась. Пару взглядов украдкой спустя, Айко зашептала:

-Ум-м, Нагумо-кун… если возможно… ты можешь никому об этом не рассказывать… – Юи чуть не обиделась, когда они двое так разговаривали в ее присутствии, но сдержала обиду. Она понимала, как стыдливо это далось Айко реветь рядом с Хадзиме, и вполне могло разделить те чувства, когда та говорила, чтобы он держался молчком.

Хадзиме мысленно передал свои благодарности Юи что сейчас она держалась молчком, хоть и волчком, и обратил свой взор к Айко.

Когда их глаза снова встретились, Айко раскраснелась до кончиков ушей. Шидзуку и прочие прекрасно знали, что слишком поздно освобождать Айко от этой ее слепой страсти, однако это не мешало им косо смотреть на Хадзиме. К счастью, другие ученики не могли разглядеть Айко со своего угла, и большая часть слава богу ничего не заподозрила. Один Куки и сидящие в передних рядах увидели ее странное поведение, но сопоставить причину покраснения не смогли.

Ацуши и другие мужские члены отряда телохранителей Аички все как один разразились колючими взглядами в сторону Хадзиме.

-Этот гаденыш, он же втюрил ее в себя, как пить дать, — бурчали они себе под нос.

Юка, Нана и Таэко вроде бы не подавали виду и казались незаинтересованными, но было яснее ясного, что они по меру своих сил бросали мимолетние взгляды по направлению к Айко и Хадзиме.

-О чем таком ты говоришь, учитель? Разве что-то случилось?

-А?

Хадзиме отлично умел притворяться. На секунду это выбило Айко из колеи, затем ей стало понятно, что он играет дурачка и она ему заговорчески улыбнулась.

-Нет, конечно нет. – пришел ее ответ.

Хотя и немного досадно было, что Хадзиме так за ней все время присматривал, с другой стороны Айко это делало счастливой. Губы сами поползли вверх, слабо но верно.

Чем больше она наблюдали за этой сценкой, тем больше девушки обозлялись на Хадза. Одна Юи все еще находилась на его стороне. Она утешающе похлопала его по плечу и принялась подкармливать.

Такова силушка главной героини. Она стояла на совсем другом уровне от остальных.

А у меня и в самом деле лучшая девушка на свете! – Хадзиме еще раз и еще втрескивался в Юи, пока трещак не сломался. Когда он ментально благодарил Юи, Шия с другой стороны потянула его за рукав.

-Хадзиме-сан, скажи «А-а-а…» — Шия уже устала от постоянной конкурентной борьбы, все новые соперницы на горизонте, и ей постоянно приходилось напоминать всему курятнику, что и она хлопочет о его заботе и внимании. Немножечко воспылав щечками, она поднесла вилку ко рту Хадза. Заодно убедившись, что ее заячье вертелки нежно касались его, когда она это делала. Короче, она так же хитрозадо отстаивала свою позицию, как и другие претендентки на его сердце.

Хадзиме уже настолько присытился таким поведением, что позволил ей покормить его и даже не устроил взбучку. Ушки Шии и хвост на радостях задергались, когда она любовалась, как он кушал ее порцию еды.

Однозначно, что и Тио с Каори не собирались уходить без боя. Они обе обнажили наголо свои вилки, с намерением покормить Хадзиме и сделать это, либо же пасть смертью храбрых.

-Х-Хадзиме-кун, и мое, и мое вкуси чуток! Скажи «А-а-а!».

-Хозяин, я слезно умоляю тебя попробовать и мое скромное подношение. Раскрывай же пошире пасть.

-Только в этот раз, вы двое.

Так уж много одной и той же еды он тоже не сможет переварить, чтобы к горлу не подступила тошнота. Рубя правду-матку, он пропустил немного еды от Каори и Тио и потом прекратил всяческое кормление. И Каори и Тио обе растаяли при его поедании их нямки.

-Эм-м… Cитуация начинает приобретать все более щекотливый оборот… – пролепетала Шидзуку с почти каменным лицом. Судзу, Куки и Рютаро тоже изобразили каменных истуканов.

На какую-то долю мгновения, Айко тоже уже было собралась покормить Хадзиме, но затем пришла в себя и пристыдила себя за подобное отношение. Другие не обратили внимание на ее женские монологи и прения самой с собой.

Повезло, что другие девчушки стали трындеть кто о чем, уже как-то рассеивая застоявшуюся обстановку. Они прежде побаивались Хадзиме, но сейчас судачили о его любовных похождениях как у себя дома. В тот памятный день, когда он упал с обрыва в бездну, никто и представить себе не мог, что он когда-нибудь вернется с целым гаремом девушек. Само собой разумеется, что это поднимало ворох вопросов, на который все без исключения девушки в классе жаждали знать ответ.

И парни тоже перестали робко себя вести рядом с ним. Хотя у этих подгорала пятая точка от лютой зависти.

Каждая из девушек в гареме Хадза являла собой красавицу, к которой, не иначе как в среде себеподобных, сравнений не было и быть не могло в принципе. Особенно Шия вызывала жуткий ажиотаж. Отаку, не отаку, любой знающий парниш находил заячьи ушки такими притягительными и непреодолимыми. А то, как ее ушастики дергались при одарении улыбкой Хадзиме всех поражало